При поставках в заграничные порты или при сдаче продукции на перегрузчики следующие в заграничные порты, для более крупных пользователей разработаны иные приемы. Как наглядно происходит искажение данных в документах? Со слов членов экипажей рыболовецких и обрабатывающих судов вырисовывается следующая картина. Например, судно имеет квоту на 100 тонн минтая. При этом судно имеет официальное разрешение на право ведения промысла, но учет вылова ведет следующим образом. К примеру, судном за пять промысловых операций выловлены разрешенные 100 тонн рыбы (в среднем по 20 тонны за операцию). В промысловый журнал заносятся данные обо всех пяти операциях, только в графу вылов за промысловую операцию записывается не фактически выловленные 20 тонн, а по 10. У последней пятой операции данная графа вообще не заполняется.

Итак, у судна, перевозящего 100 тонн рыбы, официально на борту числится 40 тонн. Придя в порт и выгрузив официальным грузоприемщикам 4 тонны, а остальные 60 тонн продав, как говорится, “на лево”, судно отправляется в следующий рейс. (Рейсы в данном случае стараются делать короткими и полностью судно не загружать.) В последней незаполненной графе ставится цифра 0. Промысел продолжается. В случае инспекторской проверки при следовании в иностранный порт с полными трюмами, капитан в течение секунды проставляет в незаполненной графе требуемую цифру 60. В итоге количество рыбы на борту соответствует записи в промысловом журнале. Но подобные проверки судов случаются довольно редко - 3-4 раза в год.

Когда российские суда не планируют поставлять рыбу на территорию РФ, получают соответствующие визовые документы и после рейса c

грузом мороженной рыбопродукции на борту отправляются в Южную Корею, где таможенные правила довольно благоприятны для браконьеров. При этом судно (как правило, большое) полностью забивают рыбопродукцией в надежде на то, что вряд ли кто рискнет перегрузить несколько тысяч тонн продукции для того чтобы убедиться что её количество совпадает с данными, записанными в судовые документы. Эти надежды оправдываются в на 99%. Потому что для того чтобы перегрузить судно везущее даже 100 тонн мороженой продукции необходимо иметь холодильные ёмкости под эти 100 тонн. А где их бесплатно возьмёшь?

Южно-корейский порт Пусан стал своего рода Меккой рыбных контрабандистов. Дело в том, что дорогой и желанный японский рынок не принимает продукцию, не прошедшую таможенное оформление, предпочитая так называемые «чистые» грузы из порта в порт. Поэтому в случае прямого вывоза продукции из исключительной экономической зоны России, Суда идут в южно-корейские порты, в первую очередь в Пусан, где таможенная очистка товара дешево, и н не задают лишних вопросов. Всем выгодно. И груз стал вполне законным, и деньги в южно-корейскую казну идут.

Власти Южной Кореи вообще заинтересованы в максимальном импорте рыбопродукции поскольку последний оказывает значительное влияние на развитие экономики страны. За последние двадцать лет Пусан и его население выросли в 4 раза с 2,5 млн. жителей в 1987 году до 10 млн. в 2007 году. Спрашивается, будут ли власти Южной Кореи “резать курицу, несущую золотые яйца”, тем более что соглашений по таможенным правилам с Россией у них не подписано? Практика показала, что нет.

Факторы, облегчающие незаконную дея­тельность

Незаконной деятельности, связанной с рыбным промыслом в россий­ской части Берингова моря способствуют ряд факторов, рассматриваемых ниже.