Возмущения вызывают два эффекта. Во-первых, нарушается равновесие между напряжением в скелете горных пород и давлениями в каналах фильтрации флюидов, что приводит к подвижности недр, и перераспределению потоков флюидов. Во-вторых, нарушается тепло- и массоперенос и возникают фазовые переходы: происходит гидролиз алюмосиликатов с разрушением кристаллических решеток минералов осадочных пород и адсорбционного понижения их прочности, происходит химическое разложение молекул воды, выпадение вторичных солей, а также парафинов в коллекторах с нафтидами, изменяется упругость газовых компонентов за счет запечатывания или разгерметизации значительных объемов.

В конце первого этапа эти процессы уже начались, а с началом второго этапа (1960 г.) человек резко расширил масштабы техногенных воздействий. На обширных пространствах шла дальнейшая разгерметизация зон аномально высокого пластового давления.

Новым фактором мощного воздействия на недра явились ядерные подземные взрывы. В Прикаспийском регионе и его обрамлении, начиная с середины 60-х годов, эти взрывы использовались для создания подземных емкостей в соляных куполах (Астраханский свод - 15 взрывов в 1980-1984 гг., купол Большой Азгар - 10 взрывов в 1966 - 1979 гг., 3 взрыва вблизи Оренбурга в 1970 - 1971 гг., 6 взрывов вблизи Уральска в 1983 - 1984 гг.), для создания провальных воронок (Мангышлак - 3 взрыва в 1969 - 1984 гг.) и для глубинного сейсмического зондирования - 6 взрывов в 1972 - 1987 гг. вдоль профилей Элиста-Бузулук, Камышин-Гурьев, Элиста-Жаркамыс-Эмба-Кушмурун. Таким образом, было произведено 47 подземных ядерных взрывов, из которых больше половины на территории России. Кроме того, производились взрывы и в военных целях.

В результате таких мощных воздействий и уже не точечной, а местами площадной разгерметизации зон аномально высоких пластовых давлений, в 60-х годах начал повышаться уровень подземных вод в верхних горизонтах, что особенно ярко проявилось вблизи Астрахани. Вслед за этим последовал рост сейсмической активности в западной части прогиба, участились выбросы грязевых вулканов, и зародилась волна деформаций, которая возникла на Апшероне - в самом старом районе нефтедобычи, и двигалась из области альпийской складчатости на северо-восток в сторону молодых и древних платформ со скоростью 50-60 км/год. Прохождение этой волны сопровождалось резким падением нефтедобычи по всему региону.

Прохождение волны деформаций, вероятно, усилило подпор уровней подземных вод, разрядка которого наступила в 1978 г., чему предшествовало в 50-х годах снижение темпов падения уровня Каспия. С этого года подземные воды стали разгружаться в Каспий с обширных пространств в объеме от 40 до 60 км3/ год. В 1979 г. разгрузка приобрела взрывной характер - уровень моря поднимался со скоростью 30-32 см/год.

За аномальным подъемом уровня Каспия с 1980 г. последовал новый всплеск сейсмической активности, охвативший не только западную часть региона, отличающуюся относительно невысокой сейсмической активностью.

В настоящее время это, пожалуй, единственное объяснение подъема Каспия в нынешнем столетии, который от прошлых подъемов отличается необычайно быстрыми темпами. Объяснения, связанные с изменениями конфигурации дна в результате тектонических движений, не подтверждаются высокоточными повторными нивелировками. Попытка объяснить изменение водного баланса Каспия увеличением притока воды в него и уменьшением испарения не согласуются с особенностями зональной циркуляции, ростом глобальной температуры и изъятиями воды на орошение и хозяйственные нужды.

Таким образом, масштабы техногенной дестабилизации недр Арало-Каспийского прогиба приобрели уже не локальный, а региональный характер, соизмеримый с природными тектоническими процессами. Эта дестабилизация необратима и не поддается пока регулированию.

Можно ожидать, что другим местом региональной дестабилизации недр может стать север Западной Сибири, где идет массированное давление человека на флюидодинамические системы все более глубоких этажей недр.